Откровение Скорпиона
ведьмака, имеющего общее сознание с Темнославом

Те, кого Кали коснулась своим посохом – узники, закованные в кандалы, и их палачи, закованные в кандалы, одержимые сновидцы, безоглядно бредущие сквозь леса и пустыни, странники в диких одеждах с грязными спутанными волосами и озверевшие лютые солдаты, сжигающие деревни, угоняющие жителей в рабство, и слепые звездочёты со змеёй, свисающей с шеи, и пропитанные анашой монахи, перебирающие чётки – отныне лишены какого бы то ни было желания, кроме желания от этого желания избавиться и вернуться назад, в миг волшебного разрушения, снова шагнуть в чёрный бездонный колодец, в котором стираются все воплощения и совершается невозможное, в котором Ничто не принадлежит себе, а вселяется в каждого попавшего сюда, но "сюда" – слово неправильное, ибо нет пространства, нет времени, нет конца и начала, нет понятия "нет" как оппозиции к "да", а знание об этом принадлежит каждому, кого навечно обуглила, лишив всех оболочек и увёрток, Наша Страшная Мать, Злая Мачеха, Чёрная Вдова, приходящая к невежественным людям в виде Цыганки-Смерти, сидящей в хитрой лавке и вращающей в руках кривое зеркало Анти-Судьбы.
Те же, кого Кали ударила своим посохом – великие трикстеры и невыполнившие свою миссию фараоны, иступлённые шаманы, человекозвери, проклятые и некем не понятые поэты – пережили вечно недостижимый алхимический навыворот, захлебнувшись в океане недвойственности, взошли из пупа Вишну грозными маковыми головами, как будто выяснилось, что самый чистый и безграничный кайф доступен лишь через самое неприемлемое (для зажатых в тиски двойственности сознаний) превращение, и сама трансцендентность протягивает руку помощи тем, кто тонет во мраке невежества, и посох Кали – неотвратимый, потрясающий всё Мироздание – разрубает цепи иллюзии, Это и То, Космическое Яйцо, возвращая в единственно возможное и невозможное возможное состояние, которое, перенося на быстротечное существование человека, проталкиваемого через пизду-могилу сансары, сузилось бы до Ничто, но тем не менее, превосходило бы всё остальное и определялось бы лишь как жизнь, прожитая в Истине.